Печальная победа Киева. Что Украине сейчас нужно от Евросоюза, так это деньги

Страны Европейского союза в четверг договорились начать переговоры о членстве Украины в ЕС. Президент Владимир Зеленский назвал это победой для Украины и всей Европы. Но радость была испорчена несколькими часами позже другим вердиктом ЕС, который не сулит Киеву ничего хорошего. Премьер-министр Венгрии Орбан заблокировал дальнейшую помощь Киеву из бюджета ЕС, заявив, что деньги должны поступать из других источников.

 

В свете этого, по мнению эксперта ЕС Петра Каниока с факультета социальных исследований Масарикова университета, одобрение переговоров о вступлении в ЕС становится «печальной, по сути, пирровой победой» и просто «маркетинговым жестом».

 

Очевидно, что Украина сейчас гораздо больше нуждается в конкретной финансовой и материальной военной помощи, говорит он в интервью.

 

 

– Я думаю, что это прискорбно. Венгерское правительство давно стремится дистанцироваться от остальной части ЕС. Это касается не только отношения к России, но и целого ряда других направлений политики и деятельности.

 

Позиция Венгрии была известна с самого начала войны. Это не внезапное изменение или сюрприз. Это следствие того, что Венгрия говорила и как она подходила к войне в течение долгого времени.

 

Главы государств и правительств стран ЕС в четверг вечером не смогли прийти к согласию относительно изменений в бюджете ЕС на 2021–2027  годы, которые позволили бы оказать долгосрочную финансовую поддержку обороняющейся Украине.

 

По словам премьер-министра Нидерландов Марка Рютте, Венгрия не согласилась на выделение дополнительных средств для Украины, что также подтвердил венгерский премьер-министр Виктор Орбан.

 – Блокировка дальнейшей финансовой помощи произошла вскоре после того, как страны ЕС одобрили открытие переговоров о вступлении Украины в Евросоюз. Как это воспринимать?

 

– В свете того, что усилия ЕС и Запада в целом по поддержке Украины ослабевают, а ЕС не смог одобрить финансовую помощь, это кажется такой печальной, по сути, пирровой победой и маркетинговым жестом.

 

Очевидно, что в данный момент Украина гораздо больше нуждается в конкретной финансовой и материальной военной помощи, чем в начале, что, на мой взгляд, — если Украина действительно будет соблюдать все обязательства, условия и критерии — затянется на ужасно долгое время. И к тому времени ситуация в Украине может быть совершенно иной.

 

 

– Я не знаю, что должно произойти, чтобы в ближайшие несколько недель изменилась позиция Венгрии, которая заблокировала сделку. Похоже, что Венгрия действительно хочет доиграть свою печальную роль до конца. Я действительно не знаю, что лидеры основных государств-членов и руководители ЕС могут сделать в ближайшие недели, чтобы изменить позицию Венгрии.

 

Конечно, это важно, как в фактическом смысле, так и в символическом. В очередной раз это сигнал о том, что ЕС не един, что он не в состоянии достичь соглашения и что одна маленькая страна может заблокировать все остальные.

 

 

– Это крайне обоюдоострое оружие. Конечно, можно сказать, что Брюссель должен это сделать, потому что поддержка Украины в данный момент очень важна. С другой стороны, это чистый шантаж.

 

Если вы уступите шантажисту, то на следующих переговорах он ужесточит требования. Если это сработает один раз, то, скорее всего, Венгрия будет вести себя так и в других ситуациях, когда будет вести переговоры с ЕС.

 

Так что в краткосрочной перспективе это может показаться целесообразным, но в долгосрочной перспективе это дорога в ад. Не говоря уже о том, что это может стать вдохновением для других стран, которые скажут, что если это сработало для Венгрии, то и они попробуют. Это фундаментальный вызов или, скорее, фундаментальная проблема для функционирования всей системы принятия решений в ЕС.

 

 

– На данный момент это невозможно. Конечно, изменение права вето означало бы, что договоры должны быть открыты и реформированы по важным вопросам, что снова потребовало бы единогласия.

 

Таким образом, ЕС находится, можно сказать, в замкнутом круге, потому что на данный момент у него нет механизма, чтобы разблокировать ситуацию, предотвратить ее повторение в ближайшие месяцы.  На данный момент это практически неразрешимо в рамках нынешней конституционной правовой базы ЕС.